ФИЛОСОФСКИЙ РАКУРС 
Борис Михайлович Кустодиев в 1918 году летом пишет картину «Купчиха за чаем», натурщицей для произведения стала проживавшая в одном доме с русским художником баронесса Галина Адеркас. Исторический период, в котором создавалась картина, был тяжелым для России – Гражданская война, интервенция, разрушенная экономика, продовольствие по карточкам, голод, смерть. Б. М. Кустодиев в данный этап творческой жизни переживает страшную болезнь – у него парализованы ноги, практически все свои последние работы он пишет сидя или лежа, не обладая возможностью произвольного, свободного ракурса воплощения модели на полотне.
На картине изображена девушка в образе купчихи за традиционным в России вечерним чаепитием с самоваром, рядом с которым расположились фрукты, разрезанный арбуз, бублики и булки, нарисованные нарочито яркими цветами, словно реклама уличных вывесок. Картина выглядит очень праздничной, чрезмерно красочной, эмоционально-жизненной, – проявляющей эстетику духовного мира русского художника; не случайно А. Бенуа говорил, что «настоящий Кустодиев – это русская ярмарка, пестрядина, «глазастые» ситцы, варварская “драка красок”, русский посад и русское село, с их гармониками, пряниками, расфуфыренными девками и лихими парнями… Я утверждаю, что это его настоящая сфера, его настоящая радость…». Действительно, радость! Восхитительная радость от возможности созерцать многогранную цветовую палитру окружающего пространства через собственные чувства и воплощать их на полотне в идее великой красоты!
Присмотревшись к произведениям Б. М. Кустодиева, начинаешь понимать, что картины обладают дополнительным тайным «звучанием», не только «драка красок» привлекает к выразительности эстетического текста живописи художника, имеется некоторая линия прочтения, которая раскрывается в культурном сознании на уровне философской интуиции – задумываешься, ведь картины создавал человек, который испытывал мучительную боль вследствие неизлечимой тяжелой болезни; скрыть собственную боль от взгляда других, скрыть при содействии внешней красоты мира – выражение сильной воли, отражающей культурное величие человека, но настоящий художник определяет вместе с волей собственную идею в пространстве прекрасных форм искусства. Где искать подобную идею, если явственно ощущаешь ее духовное движение через текст произведения?
Возможности подобного поиска обширны и необъятны, определены многими значениями и символами, при сочетании которых в некоторое единство смысла наступает момент раскрытия (интерпретации) художественной формы.
Совершив факт понимания, что для человека, лишенного возможности свободного физического существования, но обладающего культурным масштабом идейного воплощения, имеется только одна возможность отразить величие духа – это выразительное действие взгляда, – мгновенно составляется вся композиция идейного раскрытия произведений Б. М. Кустодиева (сложно не вспомнить судьбу великого русского писателя-фантаста Александра Беляева, переживавшего подобную боль физического существования, но раскрывавшего на страницах своих произведений мир возможного счастья и духовной красоты).
Взгляд «купчихи», вот, на что требуется обратить внимание. Глаза отведены в сторону от взгляда зрителя, – куда она смотрит, что видит? Если прикрыть Вашей ладонью лицо художественного образа так, что останутся только глаза, то не увидите в них радости от красивой и беззаботной купеческой жизни, это глаза девушки, всматривающейся в свою собственную судьбу, можно сказать, прекрасно ее узнающую (подобно мифологической Медее), но с неизбежностью своего рока ее принимающую без всякого сомнения, утверждая жизненный путь своим статичным положением на картине (ничего не изменишь, нет смысла совершать движения, пусть все сбудется так, как я это вижу в иллюзорном мире своего благополучия!).
Все кроме взгляда на картине является в некоторой степени искусственным, фарфоровым, нереальным; глаза как будто совершенно отдельны от той телесной формы, в которую их воплотил Б. М. Кустодиев, как некий разум, для которого не имеет значение в каком облике он раскрывает свое культурное проявление.
Раскрытие взгляда создает условие для понимания линий формы женского изображения на полотнах Б. М. Кустодиева, о модельной выразительности которых он говорил «изящные красавицы меня не вдохновляют и не кажутся мне интересными». Почему не кажутся интересными? Ответ простой – менее всего зритель будет искать сопоставляющих контрастов женского образа и красоты ее души, увлеченный изображением изящной линии формы.
Возможно, что творческая идея Б. М. Кустодиева в эстетической выразительности женского образа обусловлена желанием исключить обращение к физической грации через «гиперболизацию» увеличение телесной линии, определив только важное духовно-сущностное проявление женской природы через ее взгляд, также, как русские иконописцы отрешались от выразительности телесного образа святого на древе ковчега, стремясь к изображению духовного лика, утончая линии физического мира.
Картины Б. М. Кустодиева определены идеей изображения человеческого проницательного взгляда, в котором раскрывается сущность происходящего события, явления, состояния – тот, кто не желает видеть духовный мир через глаза, тому русский художник предлагает только лубочную красивую картинку с прекрасным ярким колоритом национальной радости в пространстве развернувшейся исторической трагедии Гражданской войны.
К. Никулушкин
