ФИЛОСОФСКИЙ РАКУРС 
Античный миф о царе Эдипе является источником художественно-эстетических образов в искусстве и областью философского мышления о предопределенности и свободе человеческой судьбы. Данный миф обусловлен как пространством литературы, в которой образ царя Эдипа воплощался на страницах многих произведений от античности до настоящих дней современной мировой культуры, так и сферой психоанализа, в которой З. Фрейд пробудил судьбу древнего героя эллинской мифологии в категории «Эдипов комплекс».
В июле 2021 года вместе с моими учениками был проведен цикл семинаров по теме: «Интерпретация трагедии Софокла «Царь Эдип» в сфере античной культуры». Была предложена гипотеза, что главной сюжетно-композиционной линией является предсказание трех оракулов, формирующих пространство смыслового поля в ракурсе античного мировоззрения.
Итогом семинара стала обобщающая коллективная статья в одном из сборников научных трудов, ссылку на который прилагаю в финале предложенного фрагмента.
Оракул первый.
Фиванский царь Лай, получив оракул Феба, стремится избежать в будущем смерти от руки собственного сына. Когда в его семье рождается мальчик, он отправляет слугу бросить младенца на погибель в скалах, связав его лодыжки и проколов ноги. Мотив связанных ног обусловлен мифологическим представлением о перекрещивании путей загробной и земной жизни. Связанные или проколотые ноги обреченного на смерть не позволят совершить возвращение обратно по року человеческой судьбы, имеющей единственное возможное движение по поверхности земли на «собственных ногах». Данная смертельная обреченность складывает и имя главного героя трагедии – Эдип Οἰδίπους [Ойдипус], что означает в переводе с греческого пухлая (распухшая) нога; происходит от глагола οἰδάω [ойдао] – вздуваться, пухнуть; и существительного πούς [пус] – нога (в движении герменевтики текста было бы интереснее взять корень другого глагола: οἶδα [ойда] – знать, и получить перевод не распухшие ноги, а знающий ноги, т.е. не видящий судьбы, но точно идущий к ней по тропе рока; но подобный ход возможен в системе исследования этимологии вышеуказанного греческого слова, и, скорее всего, данное изучение не продемонстрирует утвердительных результатов в желаемом установлении греческого глагола перфектной основы индикатива — οἰδ – в имени Οἰδίπους).
Царь Лай, вняв Оракулу, самостоятельно формирует своими действиями порождающее начало (единицу) рокового пространства, из которого развивается определенный сюжет о неизбежности воплощения предрешенной богами судьбы в ойкумене человеческого существования.
Фамильные отношения отца и сына в ракурсе античной этики устанавливают соотношение справедливости: «никто не может освободить сына от долга с честью содержать своего отца до его смерти, если только этот отец сам предварительно не нарушил своего долга по отношению к нему, пренебрегши его воспитанием». Как бы ни было ужасно, но Лай, согласно социальному миропониманию древней эпохи, не нарушил свой отцовский долг в отношении Эдипа. Он добровольно отказался от возможной жизни своего сына на основании патриархального права главы семьи (подобный рудимент социального существования «абсолютная власть главы дома», в некоторой степени, находим в римской культуре на основании статуса имущественного права).
Царь Лай, приняв решение о смерти собственного ребенка, при любых условиях и любых обстоятельствах (также и при возможном случайном выживании обреченного на погибель) в глазах культурного общества ранней античной эпохи больше не был связан отношением долга к возложенным на него фамильным обязанностям в виде достойного воспитания. Если же сам ребенок, отправленный отцом на смерть, не успевал «перейти границы Аида» и каким-либо чудом выживал и достигал «совершеннолетия», то он мог предъявить «долг смерти» своему родителю по праву лица, отрешенного от фамильного рода (понятие долга было очень сильным социально-правовым фактором в культуре древней эпохи).
Возникает риторический вопрос, – если бы Лай с самого начала принял оракул и не стал противиться предсказанию, какой религиозный феномен проявился бы (и одновременно утвердился в качестве архетипа) в культурном сознании античного общества?
К. Никулушкин
(публикую фрагмент под собственным именем на правах научного руководителя) Название статьи «Философский текст интерпретации трагедии Софокла «Царь Эдип», исходный сайт сборника: sr08.2021_p2.pdf (doicode.ru)
